Вуаль…

Конституционные судьи в Карлсруэ ошибаются, если они считают платок исключительно «религиозным символом». Демонстративное сокрытие — это не жест подчинения, а восстание. Комментарий Сони Зекри…

Никто не мог предположить, что решение Конституционного суда о платке в зале суда будет вынесено вскоре после нападений в Ханау. Но совпадения иногда особенно показательны. В дополнение ко многим другим аспектам, Ханау ясно дал понять, что турецкие, арабские или иные не немецкие немцы часто являются только предметом обсуждения, но не партнерами по обсуждению.

Что они ходят в кальянные, потому что у них нет доступа к клубам. То, что они часто лишаются многих хороших возможностей для продвижения по службе и участия в деле страны, несмотря на немецкий паспорт, немецкий налоговый номер и — что очень важно — немецкое образование. И что они знают об этом.

Через несколько дней Федеральный конституционный суд постановил, что практикующие адвокаты с платками не сидят за столом судей , им не разрешается проводить собрания и не могут давать показания. Вы должны сидеть в зрительном зале.

И не только потому, что принцип идеолого-религиозного нейтралитета судебной власти, который судьи в Карлсруэ используют для обоснования своих суждений, в любом случае является идеалом, необходимым для демократии, чтобы стремиться защищать его любой ценой, но, как и любой идеал: недостижим. Несоответствие между абсолютными стандартами и человеческим фактором невозможно устранить. Он становится видимым только через крест, платок , тюрбан или другие визуальные стимулы.

Под каждым хиджабом нет угнетения…

Однако, это совершенно устарело, когда судьи Карлсруэ рассматривают платок исключительно как «религиозный символ». Это даже не в исламском мире, хотя бы потому, что законы или социальные соглашения часто вынуждают женщин в таких странах, как Саудовская Аравия или Ливия, независимо от того, как часто они молятся и как часто. В Германии, как и в других европейских странах и в США, это тем более верно.

Женщины часто выбирают головной платок, потому что они не избегают недостатков, которые влечет за собой турецкое, арабское или пакистанское имя: при поиске квартиры, ученичества, короче говоря, места в обществе.

Стигматизация хиджаба — одна из причин, по которой некоторые женщины носят его: как признак «культурной гордости», пишет британский историк искусства Рейна Льюис. Это не обязательно связано с личной духовностью.

Только в обществе, которое не доверяет мусульманам, потому что они мусульмане, будь то религиозные или светские, демонстрационная завеса может стать выражением самоутверждения. Это не просто жест подчинения, но и восстание против мнения большинства о том, кто мусульманин и каким он должен быть.

Это взаимодействие культурной самобытности и политической привлекательности, делимитации и интеграционных усилий, по общему признанию, несколько сбивает с толку.

В качестве утешения для судей в Карлсруэ следует отметить, что ранее послание завесы было не так легко расшифровать. Когда египетская правозащитница Хода Шаарави в 1923 году публично сняла Вуаль с лица, это было посланием в разных направлениях: западным наблюдателям, считавшим «восточных» женщин порабощенными и отсталыми, а также патриархальному египетскому обществу. В то время иудейские и друзовские женщины также снимали свою вуаль. На мгновение солидарность между большинством и меньшинством была в пределах досягаемости.

Соня Зекри

de.qantara.de

Помоги нам - чтобы мы помогли тебе
Помочь